Сергеева Надежда

Будильник так резко прозвенел в рассветной тиши, что Алевтина вскочила с кровати, словно ее подбросила невидимая пружина. Несколько секунд она приходила в себя, вспоминая, зачем же ей надо было встать так рано. Взгляд упал на фото Михаила в ажурной рамке, стоявшей на комоде.

- Свадьба! Сегодня. В четыре часа, - прогоняя остатки сна, девушка опустилась на кровать, ногами нашарила на полу смешные тапки-кролики, не отводя взора от улыбки фото-Михаила.

- Неужели ты все-таки женишься? – горько спросила Алевтина фотографию, потом вздохнула и дала себе команду, - сначала на кухню, включить кофеварку, потом в ванну.

На входе в кухню девушка в нерешительности остановилась.

- А может пойти спать, и никуда не лететь? – закралась в голову коварная мысль, - да, пусть женится! Сколько можно метаться между городами.

Алевтина с тоской посмотрела в сторону спальни, потом тряхнула непослушными кудряшками и, сделав шаг в кухню, щелкнула клавишей включения кофеварки. Вдруг из агрегата полетели искры, и повалил сизый дымок.

- Вот, черт! – ругнулась Алевтина и быстро выдернула шнур из розетки.

Дым прекратился, но неприятный запах наполнил всю кухню. Девушка с некоторой боязнью включила вытяжку, потом распахнула окно и поспешила в ванну.

- Придется варить кофе в турке, - пробормотала она на ходу.

Из зеркала в ванной комнате на Алевтину смотрело измученное бессонными ночами создание, с синими кругами вокруг глаз, впалыми щеками и обострившимися скулами и носом.

- Хороша! До чего себя довела, - вздохнув, девушка сбросила халатик, встала в кабинку и открыла кран.

В ту же секунду она, еле сдержав крик, выскочила из-под ледяных струй. Без особой надежды Алевтина покрутила кран, пытаясь хоть немного сделать воду теплее, но горячей воды не было. Умывание холодной водой окончательно разбудило ее, и Алевтина, вернувшись в спальню, оделась, чуть тронула макияжем лицо и поспешила на кухню варить кофе.

Через несколько минут аромат кофе с ванилью заструился по кухне. Алевтина достала с полки любимую чашку с портретом Михаила, налила кофе, положила кусочек сахара и, пригубив напиток, поставила чашку на стол.

- Где-то был ликер, - прошептала она, открывая одну за другой дверцы навесных шкафчиков. Початая бутылка «Амаретто» нашлась за третьей дверкой, и немного ликера добавилось к кофе.

Алевтина опустилась на диванчик, потревожив спящего там кота, взяла в руки чашку, и… кофе расплылся коричневым пятном на белой блузе.

- Прошка!!!!!! Блин, да что ж ты творишь! – закричала девушка на кота, который в своей обычной для утра манере боднул ее в локоть, требуя ласки.

Несколько капель кофе попали и на брюки.

Погладив кота, повторившего свой маневр, Алевтина с горечью обратилась к нему:

- Кошак, ты понимаешь, что ты только что наделал? Оставил меня без кофе! Потому как варить новую порцию мне уже некогда.

Кот, явно сочувствуя хозяйке, забрался ей на колени, улегся и заурчал.

Девушка погладила кота, взяла на руки, чмокнула в макушку и опустила на диванчик.

- Продолжай спать, котяра, а мне пора.

Кот проводил хозяйку до двери.

Алевтина проснулась и потрогала голову, шишка дала себя знать болью. Девушка ткнула кнопу дистика телевизора и резко села на кровати, не обратив внимания на боль.

Она не сводила глаз с телеэкрана, почти не слышала слов диктора, сраженная объявлением об аварии и кадрами с места катастрофы.

- А ведь я могла быть среди этих погибших, - яркой вспышкой возникла в сознании мысль.

Щелкнув пультом, девушка выключила телевизор и вышла на кухню. С минуту постояла, вспоминая, куда спрятала в последний раз заначку. Встав на табурет, она достала с верхней полки шкафа банку с чечевицей, и через мгновенье вожделенная пачка «Glamour»-а была в руках. Прикурив, Алевтина сделала подряд несколько затяжек, но вкуса сигареты так и не почувствовала. Затушила сигарету в кофейном блюдечке с такой силой, что сломала ее.

Она смотрела в окно, а перед глазами проплывали кадры телехроники – горящие обломки самолета, тела в черных мешках, пожарники со шлангами в руках. А в ушах звенели, словно сотня колокольчиков, слова « самолет рейса 1438»…. Ее рейса!

Прислонившись спиной к холодильнику, Алевтина зажала уши руками, зажмурилась и медленно опустилась на пол. Несколько мгновений она пыталась сглотнуть стоящий в горле ком, потом вздохнула и разрыдалась.

Алевтина плакала и не понимала, отчего плачет – от радости, что ее не оказалось на борту упавшего самолета, или от печали, что так и не увиделась с Михаилом перед его свадьбой.

Сколько она так просидела, девушка и не поняла. Пришла в себя, только услышав настойчивую трель звонка у входной двери.

Тяжело поднявшись, с трудом переставляя затекшие ноги, Алевтина вышла в коридор и открыла дверь. За нею, с силой нажимая на кнопку звонка, стоял Михаил в распахнутом пиджаке, весь какой-то всклокоченный, взъерошенный, со съехавшим в сторону галстуком и расстегнутой верхней пуговицей. Такой, каким он себе не позволял быть никогда. Увидев хозяйку, молодой человек, с минуту молча, смотрел на нее, потом резко вошел в квартиру, захлопнул за собой дверь и крепко обнял девушку.

- Тина, Тиночка, любимая, - шептал Михаил, - девочка моя, живая, невредимая.

- Ты не женился, - прошептала Алевтина.

- Мы разбежались вчера, поняв, что совершенно чужие друг другу. И я ждал тебя, чтобы с тобой пойти в ЗАГС, а когда в новостях передали о крушении самолета, - Михаил обхватил ладонями заплаканное лицо Алевтины, поцеловал ее, - я,… у меня словно сердце остановилось, когда дошло, что упал твой самолет, тот, которым ты собиралась прилететь. Я думал, что потерял тебя навсегда. Я помчался в аэропорт, бесился там, скандалил, пытаясь хоть что-нибудь узнать о тебе. А потом,… потом вывесили списки пассажиров того рейса, тебя в них не было, и я помчался сюда. А если б ты не передумала прилетать…

- А я и не передумала, Миша, - Алевтина посмотрела в глаза мужчине, - я бы полетела,… если бы не опоздала на рейс.

Михаил подхватил ее на руки, внес в комнату, осторожно опустил на диван и сам сел рядом.

Алевтина приникла к нему и начала говорить:

- Понимаешь, милый, день вчера не задался с самого утра. Сначала я вылила на себя кофе, кот подтолкнул.

Михаил улыбнулся:

- Это был знак – тебе нельзя лететь.

- Ты так думаешь? – Взглянула ему в глаза Алевтина, - потом, выйдя на улицу, я сломала каблук, споткнувшись на перекопанном дворе.

- Ты вернулась домой и не поехала в аэропорт? – Михаил крепче обнял девушку.

- Как бы ни так! – воскликнула Алевтина, отстранившись от него, - я вызвала такси, и успела бы на рейс, если …

- Если? – Михаил заинтересованно ждал продолжения.

- Мы попали в аварию. На перекрестке в мое такси врезался мотоциклист. Я ударилась головой о стекло и потеряла сознание. Очнулась в больнице. Но отделалась шишкой. Вот пощупай, - Алевтина положила руку Михаила на голову.

- И тебя отпустили? – мужчина осторожно погладил весьма ощутимую шишку выше виска.

- Ага, поставили пару уколов, сказали обратиться в поликлинику и даже на машине скорой подвезли домой. А дома я просто уснула. От уколов, наверное.

Михаил чмокнул девушку в щеку и прошептал:

- Если бы ты обратила внимание на первый знак судьбы…

-????

- На сгоревшую кофеварку, на холодный душ, потом на пролитый кофе! Или хотя бы на последний – сломанный каблук, сейчас не было бы этой огромной шишки! Верить надо ангелу-хранителю, милая. Спасибо ему за счастье быть с тобою сейчас!

Сумерки наполнили комнату светом угасающего солнца, и ангел, послав воздушный поцелуй влюбленным растаял с последним солнечным лучом.