Кожейкин Александр

Душ уже принял петрова*, побаловал его перед сном игривыми струями, понежил и  поласкал, и внезапно зазвучавшая мелодия видеодомофона любому в этой ситуации показалась бы омерзительно неуместной. 

Однако большинство мужчин, сохранивших либидо, не дадут соврать: ситуацию немедленно исправило появившееся на экранчике красивое личико. Давно этаких не видывал петров, тут же глупо нажавший нужную кнопку.

Фигура вошедшей девушки также восхитила, очаровала, пленила, обворожила и  привела в восторг.

– Смерть, – отрекомендовалась красавица.

– Да ладно, – отмахнулся петров, – она не такая. Старуха в белом балахоне и с косой.

– С косой, – эхом отозвалась девушка, непостижимо восхитительно, магически неотразимо и обворожительно улыбнувшись, – коса есть.

Она откинула за нежное плечико изящную косичку, достала из сумочки воронёный пистолет и деловито навинтила длинный глушитель:

– Вот и коса!

– Кто заказал? Кто? – вслух поделился мыслями потускневший петров, – семенов или иванов? А может, и семёнов, и иванов вместе? Сволочи!

Он начал перебирать в уме других злыдней-конкурентов...

– Ну, сидоров, – бросила девушка, – легче стало?

– Хм, сидоров, – Петров опустился в глубокое, кожаное кресло, – кажется, слышал.

– Конечно, – Смерть нарисовала правой рукой с оружием изящную дугу в воздухе, прицелившись петрову в потный лоб, – он по ходу у вас работает. Но какое это имеет значение? Заказ есть заказ, его надо выполнять.

– А последнее желание? – обессилено промямлил петров.  

– Если насчет секса, простите, это не ко мне, – холодно отчеканила Смерть. – Меня дома мой милый, дорогой, родной, драгоценный, ненаглядный, желанный и бесценный заждался. Свет очей моих!

– Не... – промекал петров, – хочу... как его... фуагру. С Нинкой в Ницце недавно заказал в одном ресторане, а тут звонок по мобиле... пришлось улететь. Так и не попробовал. Кстати, жена и сейчас там, на нашей вилле. Вы, наверно, в курсе.

– Фуа-гра, – повторила девушка, – ну что ж, пусть будет по-вашему. Только без глупостей. Я мастер спорта по стрельбе. Не промахнусь.

– Хорошо, – покорно кивнул петров, в душе радуясь небольшой передышке.

– Вероника, – представилась Смерть, переложив пистолет в другую руку и протянув ладошку.  

– Алексей, – криво улыбнулся петров, поцеловав два тоненьких пальчика с едва ощутимым ароматом тонкого парфюма.

Они вышли из калитки дома петрова.

– На моей тачке не поедем, – кивнула на припаркованный красный «Порше» девушка, – я должна контролировать ситуацию. Где у вас в городе лучший ресторан?

Недолго думая, петров назвал таковой. Глубоко вздохнув, вставил ключ зажигания, и они помчались по пустынным улицам. Проехали по знакомым улицам. У петрова мелькнула мысль: «А ведь эта прогулка на мощной машине – в последний раз. Надо же – в последний раз на чужом автомобиле!

Как-то петров болел гриппом. Лежал без сил в постели. Ощущал себя совершенно беспомощным и словно ватным. И внезапно призадумался: если он, не ровён час, помрёт, кто будет присутствовать на его похоронах? Какие речи скажут друзья, какие слова произнесут подлые конкуренты? Жизнь так быстро подошла к необратимому финалу. Нет, это решительно не устраивало прагматичного, везучего, жизнелюбивого петрова.

Заведение, несмотря на поздний час, ещё работало, и со стороны могло показаться: не Смерть великодушно соблаговолила жертве потешить себя исполнением желания, а преуспевающий бизнесмен привёл на ужин очередную, ослепительную любовницу.

К удивлению петрова заказ приняли.  До омерзения любезный, чётко вымуштрованный официант предложил что-либо выпить в ожидании приготовления изыска, и петров выдохнул:

– ... водки... и закусить... пока вы там... ну это...

Вероника милостиво кивнула и добавила:

– А мне, будьте добры, стакан минеральной воды, без газа.  

Она внимательно оглядела пустой зал, где они находились вдвоём, и заметила:

– А здесь мило...

– Да... уютно, – подтвердил петров, пропустивший пару рюмок и несколько размякший. Он вспомнил, будто бы перед смертью перед человеком проходит вся его жизнь. Первая квартира, вторая, третья. Отечественная «жучка»; праворукая «Тойота, изнасилованная безвестным японцем; затем новый «Лексус» из салона; яхта; вилла в Ницце...

Ах, вилла, вилла! Он вспомнил прогулки по улицам французского города, раскинувшегося вдоль Средиземного моря. Мостовые Ниццы сохранили греческий колорит – ведь город был основан ещё древними греками. Как-то раз на прогулке петров поймал себя на мысли, что был бы готов всегда жить здесь, но Нина решительно возразила, выдвинув ряд веских аргументов. Убедила петрова!.. А сама под всякими предлогами чаще его бывала там и месяцами жила на побережье ласкового моря, предоставив ему почетное право работать, работать и ещё раз работать. Нинка – хитрая.   

Трудно было передать словами очарование этого города, и в такие минуты петров смотрел на бухту Ангелов, вдоль которой раскинулась Ницца, и сравнивал город с розовым заревом, возникшим подобно миражу между морем и небесами. Как хотелось взлететь….

А теперь всё это казалось волшебным сном. И случилось будто бы не с ним. Он даже не попробовал тогда, в сказке, многие вина и блюда. Ещё вчера петрову казалось: на пути от одного крупного приобретения к другому жизнь становилась богаче, красочней и интересней. Сейчас же она представлялась глупой и никчёмной, а в сей момент и вовсе сводилась к водке и фуа-гре.

Которая была вскоре подана на серебряном блюде. Официант удалился от стола, покачивая бёдрами, как новая петровская яхта на волне, а приговорённый мужчина медленно откушивал экзотическое блюдо.

Наверное, любой поймёт, почему он старался делать это так медленно, как только было возможно. Отщипывал мельчайший кусочек, неторопливо пережевывал, шаг за шагом приближаясь к тому, о чём лучше не думать и не говорить…

И вдруг вспомнил: завтра вечером на его день рождения обещала приехать супруга. Будут звонить дети, давно и постоянно благоденствующие в Штатах. Но его уже не будет.

Фуагра, которая была размером с два спичечных коробка, таяла на глазах, и петров посмотрел на часы. Интересно: доживёт или нет он до своего сорокалетия? Без пяти двенадцать... без трёх, без двух минут...

– Что такого особенного в этой фуагре, – пожал плечами петров, – печёнка и в Африке печёнка.

Всё хорошее и плохое когда-нибудь кончается. Было съедено и необычное блюдо. Вероника потянулась за пистолетом. Медленно сняла с предохранителя. Не обращая внимания на застывшего поодаль официанта, прицелилась.

«Вот и всё», – пронеслось в голове у петрова, а его часы, отбивающие каждый час, в этот момент запиликали.

Девушка, метившая в лоб, вдруг засмеялась и выстрелила в воздух. И в этот момент в ресторан ворвалась жена петрова и его возбужденные сослуживцы, скандирующие «Happy birthday» и прочие здравицы.

Видя, что у петрова, чуть было не отправленного в обморок холостым выстрелом, так и не появляется на лице подобие улыбки, менеджер PR департамента сидоров робко заметил супруге именинника:

– Я же говорил, Нинель Сигизмундовна, что ваше предложение довольно рискованно, я же говорил...

Тут петров ожил, заулыбался и поманил официанта:

– Водки! Ещё!

Спустя месяц петров вдруг неожиданно начал писать стихи.

  20 июня 2015 г.   

* имена собственные, ставшие именами нарицательными, называют эпонимами (к примеру пишется с маленькой имя «эскулап» — собирательное для всех докторов).