Димитрова Галина

Взбешенный Герман Левин, недоделанный олигарх, как называла его жена Агния, валявшаяся сейчас в соседней комнате в стельку пьяная, вызвал к себе правую руку и поверенного во всех делах Рема Халевича.

— Эта зараза опять нажралась, — бушевал Левин. — Ведь предупреждал, что сегодня она должна быть в форме. По протоколу встречи с япошками мне необходимо быть с женой на сегодняшнем коктейле. Провалим переговоры, ее же папашка меня растопчет.

Халевич прошел в соседнюю комнату, похлопал Агнию по щекам и вынес вердикт:

— Бесполезно, шеф. За три часа ее не протрезвить. Что делать будем?

— Как хочешь, а найди мне девицу, чтобы шмотки этой алкоголички подошли по фигуре и росту и чтобы не дура. Япошки Агнию не видели ни разу.  В общем, обещай любые деньги, там разберемся.

Халевич всматривался в экран монитора. Он пытался найти среди девушек «эскорт-леди» подходящую по фигуре с темными длинными волосами. От фоток девиц уже рябило в глазах. Отобрал с десяток, когда, взглянув на фотографию рыженькой девушки, обомлел. Если эту Юлию из рыжей сделать жгучей брюнеткой и состарить лет на десять, так и родной папаша вряд ли отличит.

Халевич быстро договорился с хозяином бюро-эскорт, и через полчаса девушка стояла перед ним. Парикмахерша уже ждала.

— Юлечка, ваши волосы сейчас покрасят, — девушка попыталась возразить. — Не сопротивляйтесь, деточка. Сколько вы берете за услуги? Шеф заплатит вам тройной тариф. К тому же рыжие сейчас не в моде, а к вашим голубым глазкам только темные волосы, уж послушайте старого ценителя женской красоты.

Когда волосы были высушены и уложены, на лицо наложен тональный крем, девушка надела обтягивающее черное платье для коктейлей, маленькие ушки украсили сережки с бриллиантом, Халевич просто обалдел — ни дать ни взять Агния.

Левин оценил. Халевич это понял. Лицо шефа было бесстрастно, зато стодолларовая бумажка нашла свое место в кармане Рема.

— Юлия, да? Сегодня я прошу побыть вас Агнией. Не буду скрывать, моя жена сейчас не в форме, а у меня встреча с японскими партнерами. По протоколу я обязательно должен быть с женой. Непременное условие: все сугубо конфиденциально. Думаю, не стоит предупреждать, чем вам грозит разглашение информации. При соблюдении всех условий одна тысяча евро лично вам.

«Ни фига себе, — подумала Юлька, — за такую ерунду тысяча евро», а вслух сказала:

— Я принимаю ваши условия.

— Задача такая: развлекать госпожу Хацумаду. Русского она не знает, но  будет переводчик с японского. Знакомых там не предвидится. Меня называйте на «ты» и Герчик, — Левин поморщился.

Все прошло на ура. Протокол был соблюден. Переводчик не понадобился — женщины общались на английском. Японцы согласились на сотрудничество. Тесть был доволен. Юлька получила свою тысячу евро. Халевич записал ее мобильный, так, на всякий случай. Вдруг когда-нибудь пригодится. И пригодилось. Даже раньше, чем думал Халевич.

***
Здесь солнце сияло так ярко, не верилось, что утром хлестал обычный питерский дождь, от которого не было спасения даже под зонтом. А всего-то несколько часов лету. Юлька стояла на смотровой площадке и глядела на море. Слева возвышалось здание музея, перед входом в который находилась большая нелепая фигура младенца. Слева был сад с кактусами в человеческий рост и выше и разными скульптурами. Особенно Юльке приглянулась обнаженная девушка с зеркалом. Еще впечатлили рыжие апельсины и желтые лимоны, которые так непривычно было видеть растущими на деревьях, а не кучкующимися на овощных развалах. И настоящие пальмы. Но все эти прелести затмевал вид, открывавшийся внизу. А там — на фоне лазурного моря, именно лазурного, как точно определил в своем романе Стефан Льежар, множество белых яхт с лесом мачт. На горизонте — горы в дымке. Такой красоты Юлька отродясь не видела. Вот уж повезло, так повезло, что она оказалась похожа на ту женщину. А этот Левин — такой импозантный мужчина. Можно сказать, брутальный. Чего вот его жене не хватало? Сейчас не сидела бы дома взаперти, а любовалась этим раем на земле. «Герчик»-то и красив, и богат. Особенно он смотрелся в элегантном белом костюме, который так подходил к загорелому лицу. Только бы не влюбиться. Юлька понимала, что нужна ему лишь как двойник жены. Дублерша, одним словом.

Звонок Халевича там, в Питере, застал ее врасплох. Она пока не работала, тратила деньги. Особо не шиковала, но могла себе позволить чуть-чуть посибаритствовать, отдохнуть от клиентов. На всякий случай заплатила за съемную квартиру за два месяца вперед. В кои-то веки навестила отца, презентовав ему автоматический прибор для измерения давления. Отец что-то сдал в последнее время, начал ныть:

— Юлька, доченька, вернулась бы домой. Я разве тебе мешаю? Чего по съемным квартирам скитаться, когда свое жилье есть?

— Пап, разве это жилье — две смежные убогие комнатки, где мы с тобой постоянно друг на друга натыкаемся. Лучше бы ты женщину себе нашел… И давление сразу нормализуется, вот увидишь.

Юлька передернула плечами. Она всегда мечтала вырваться из этого клоповника — вечный бич старых питерских домов. Она уже стояла в дверях, когда раздался звонок мобильника, голос Халевича узнала сразу:

— Юлечка, деточка, есть работка не пыльная. Наша дама как всегда не в форме, а шефу надо появиться в ее обществе. Поиграешь немного в не совсем адекватную Агнию, куш сорвешь, заодно отдохнешь и такие места увидишь, закачаешься…

— Когда и куда? — легко согласилась Юлька.

— Вот это разговор, умничка. Вещей с собой не бери, так, самое необходимое, остальное тебе у шефа соберут. Машина будет через два часа.

На радостях Юлька даже не узнала у Халевича, куда поедет. Левин молчал, и она постеснялась спросить. Рейс был чартерным. В иллюминатор Юлька увидела горы, море и поняла, что даже не надо знать, как называется то место, куда она летит, потому что это волшебно, и какая разница, как называется сказка.

После приземления они пересели в вертолет. И Юлька чуть не пищала от восторга, еле сдерживаясь, чтобы не закричать во все горло, как она счастлива.

Отель, куда они поселились, просто трещал от роскоши: мраморные колонны и барельефы, хрустальные люстры и кариатиды, пушистые синие ковры… Им предоставили огромные апартаменты — Юльке показалось, что чуть ли не на весь этаж. У нее была своя ванная комната, в которой она с удивлением увидела биде, весы, качественную косметику, махровую рукавичку и шапочку для головы. Не говоря уже о халате и тапочках. И, только выглянув из окна, Юлька прочитала на соседнем помпезном здании: CASINO MONTE-KARLO.

«Я, наверное, сплю, — подумала девушка. — Монако! Не может быть! Я о таком даже не мечтала». Уже была поздняя ночь, а город сиял огнями — приглашал, звал, манил. Юлька готова уже была кинуться в его объятия, но зашел Левин, проговорил ледяным голосом, как будто команды отдавал:

— Юлия, сегодня отдыхайте, вам необходимо выспаться. Завтра вы мне понадобитесь. В первой половине дня вы свободны, возьмите в отеле машину. Допустим, прогуляйтесь ко дворцу Гримальди, только оденьтесь попроще, чтобы не привлекать внимание. Думаю, там вам будет интересно. Но в 16.00 по местному времени вы должны быть готовы к прогулке на яхте. Все остальное по дороге в порт, — больше не сказав ни слова, Левин вышел.

— Тоже мне, мог бы и остаться, — Юлька вздохнула. — Конечно, я для него не женщина. И вообще он ледяной какой-то. Да ну его! Завтра я иду гулять по Монако! Это просто волшебно. Кто бы мне такое сказал пару дней назад, не поверила бы, — и девушка, мурлыча себе под нос, закружилась по комнате, благо места было предостаточно.

Юлька  не могла налюбоваться морем. Но раздался звонок мобильного и механический голос в трубке по-английски произнес: «Мадам, машина вас ждет около музея».

Яхта тоже была роскошной. Только вот тут Юльке ничего не светило. Левин велел ей выпить пару коктейлей и сделать вид, что она пьяна, уйти в каюту Агнии и носу не показывать на палубе. А в каюте было скучно. К тому же хотелось есть, Левин об этом совсем не подумал, а Халевича на яхте не было. Юлька заглянула в холодильник — какого только спиртного там не было!  Но ей хватило двух коктейлей. Правда, нашла баночку черной икры и пачку масла. В шкафчике обнаружились крекеры и кофемашина. Перекусив, включила видик и тут же выключила: ханжой она не была, к тому же иногда приходилось оказывать клиентам и интимные услуги, но от такого жесткого порно ее чуть не стошнило.

Юлька подошла к шкафу и стала перебирать вещи Агнии, надо было выбрать, в чем вечером идти в казино. Она уже знала, что сама играть не будет. Левин сказал, ее задача позировать с ним для папарацци на «круге тщеславия», а потом Халевич проводит ее в отель. Никогда ей, к сожалению, не стать одной из них, лишь роль дублера. Как в щелочку подглядит на красивую жизнь, и опять в дождливый Питер. От этих мыслей стало грустно. В дверь каюты постучали, Юлька открыла и с удивлением увидела Халевича.

— Привет, девочка! Что такая грустная? — он подошел к гардеробу и вытащил открытое красное платье. — Наденешь вот это. Белье и туфли подберешь сама.

— Вас же не было на яхте, откуда вы взялись? — улыбалась Юлька Халевичу как лучшему другу.

— Для старого Рема ничего невозможного нет, — усмехнулся Халевич, но выглядел он озабоченным.

***
Халевич опоздал к отплытию. Время было рассчитано, но задержался чартер. Поэтому догонять яхту пришлось на глиссере. Левин заметно нервничал и как только Халевич появился, сразу пригласил его в свою каюту.

— Ну как, все получилось?

— Шеф, когда у старого Рема что-то не получалось. Тело никто не найдет.

— Я должен знать, где.

— А надо ли? Ладно. У моего дядюшки на Ладоге дачка есть, а там два гаража, одним из которых пользуюсь только я. В общем, в этом гараже теперь нет ямы, я ее зацементировал с начинкой.

— Тебя никто не видел?

— Обижаете, шеф.

— Я не хотел ее убивать. Просто не давал ей пить, — Халевич, пожалуй, никогда не видел Левина в таком состоянии. — Она сама полезла ко мне с ножом. А я просто не рассчитал силы. Рем, ты уже знаешь, как исчезнет девица?

— Шеф, может, вернуть ей рыжий цвет, подстричь, припугнуть, чтобы молчала, и отправить в Питер. Или купить ей квартирку где-нибудь.

— Ты с ума сошел? Это ж бомба. Когда она поймет все об Агнии, мне придется содержать ее всю жизнь и постоянно бояться, что ей покажется мало, и она заговорит. В общем, сегодня нас срисуют, а потом, пока я буду за игровым столом, пусть она исчезнет совсем, ты пойми: моя жена должна умереть сегодня ночью и так, чтобы труп не найти. И никто не должен сомневаться, что Агнии не стало именно сегодня ночью.

Халевич уже давно все продумал, вслух же сказал:

— Будет сделано, шеф.

***
Юльке очень шло это красное платье. Элегантный Левин в своем белом костюме чуть приобнимал ее за талию, кивая знакомым. Юлька с восторгом видела звездные лица: телеведущий, фамилию которого она забыла, молодая модная певичка, жена Никиты Михалкова… Девушка опускала глаза, чтобы никто не заметил ее восторг — Агнии-то все это было привычно. Она пыталась сконцентрировать взгляд на шаре, в котором отражалось казино, но все было слишком интересно: крутые машины, дамы в бриллиантах, брутальные мужчины — действительно, круг тщеславия. Хоть чуть-чуть почувствовать себя в круге избранных — ей казалось так здорово! Правда, счастье было вторичным, как и положено дублерам.

Они зашли в казино. Посетители сдавали в гардероб свои сумки и фотоаппараты. Внутри здания все было так же помпезно, как и снаружи. Как только Левин сел за игровой стол, подошел Халевич, взял Юльку под руку, и они неспешно вернулись в отель.

— Юлечка, а не хочешь ли проехаться в Ниццу? Тут недалеко.

— Конечно! Я, честно, даже не мечтала о таком.

— Тогда переоденься в джинсы, кепку нацепи, чтобы папарацци не поняли, кто есть кто. И брюлики вынь из ушек. Да?

— Ох, Рем, я бы хотела здесь жить. Море, солнце, горы, пальмы — сказка да и только. Хоть вот так на эту жизнь посмотреть, мимолетно — это уже счастье.

Халевич взглянул на девчонку и подумал: «Эх, дурочка! Знала бы ты, какую цену должна заплатить за такое «счастье»…

Пока Юлька переодевалась, Халевич быстро засунул в пакет красное платье, туфли и положил в карман сережки. Он отвлекал портье, а Юлька тем временем выскользнула из отеля незамеченной и побежала вдоль синих трибун, что были сооружены для этапа «Формулы-1», к машине, как велел Рем. Вскоре и он сел в машину, Юлька улыбнулась. Халевич дал ей воды. И все. Девушке показалось, что она летит в бездну, но это ощущение полета было не страшным, а наоборот, приятным. Она почувствовала необыкновенную легкость во всем теле, а потом провалилась в темноту.

«Избавиться от девчонки… — между тем думал Халевич. — А вот тут бабушка надвое сказала. Эта девчонка нужна мне как гарант моей безопасности: я слишком много знаю, а это опасно при таком хозяине. Но ничего, есть у меня нычка неподалеку в горах, о которой шеф ни сном ни духом. Пусть там поживет дуреха, все лучше для нее, чем пропасть во цвете лет».

Через полчаса Рем вытащил спящую Юльку из машины и с большим трудом приволок ее в шале, устроил на диване, закрыл окна и двери, а сам поехал в Ниццу. Это не Монако, где на каждом углу видеокамеры, там можно найти русскую проститутку. А дальше — дело техники. Взрывное устройство уже было приготовлено. Женщине, что присматривала за шале, он дал указания присматривать и за Юлькой. Потом найдет время объясниться.

***
В казино все обсуждали жуткую новость. Над морем взорвался вертолет, на борту которого, говорят, находилась жена банкира Левина. Служащий на вертолетной площадке слышал, как невысокий мужчина ругался с женщиной в красном платье. Служащий русский не понимал, но ему показалось, что мужчина отговаривал женщину от ночной вертолетной прогулки, однако ему не удалось убедить ее. Она выкрикивала ругательства, понятные на всех языках. Тогда мужчина договорился с пилотом, заплатив тому большие деньги. И буквально через пятнадцать минут после взлета раздался сильный хлопок, и вертолет рухнул в море, еще в воздухе развалившись на куски. Служащий все видел своими глазами. Потом выяснилось, что мужчина — поверенный Левина, а женщина —  жена русского банкира - Агния.

На следующий день в вечерних газетах Ниццы и Монако были опубликованы фото Левина с женой, одетой в то самое красное платье, выражались соболезнования,  и  сообщалось, что водолазы не нашли тела Агнии и пилота, а также не удалось поднять обломки вертолета.