Ройтих Алла

Будильник провизжал в девять ноль-ноль, но встала я лишь в одиннадцать: не было сил. Всю неделю — на двух работах, еле доползла до выходных…

Тройка верных спасателей: холодный душ, огромная чашка кофе и 10 минут йоги. К полудню ожила.

Еще одна тихая, мертвая пятница, “гав-бетен", как говорят израильтяне (спина-живот). Пассивный отдых, когда даже телевизор смотреть— усилие. Впрочем, не совсем и пассивный! Сегодня я настроилась разгрести давний “завал“: перебрать несимметричную гору старых бумаг на  журнальном столике. Стартую…

Счета, банковские распечатки, старые списки: что купить и сделать, кому позвонить. Квитанции, поздравительные открытки, письма,  приглашения... Черт!.. Вовремя спохватилась; Бог и в самом деле есть! Отложи я разбор этого хлама на пару часов, — лишилась бы подруги!.. Приглашение на свадьбу. Cегодня в восемь вечера, в Бер-Шеве, в зале торжеств "Тулип". Моя Анжелка, с которой я десять лет просидела  за одной школьной партой, выдает замуж дочь. Как я могла забыть?!

Покидала в большущую сумку "дорожный вариант": вечернее платье  из немнущейся ткани и туфли к нему, косметику, парфюм и изящный перламутровый клатч. Посмотрелась в зеркало в ванной — не понравилось лицо. Еще одна попытка — в спальне — тоже не увенчалась успехом: не понравилась фигура. Но нет времени сокрушаться, и, расчесавшись, натянув майку, джинсы и кроссовки, я позвонила Анжелке, как договорились. Ее сын заберет меня  с бер- шевской автостанции. Раз, два, три! Все моторы заведены, вылетаю!

Сентябрьская жара кусает особенно больно. Это солнце злится, не хочет переходить на осенний щадящий режим. Бегу семимильными шагами: надо успеть на автобусы — местный, а потом междугородний. B пятницу они ходят только до трех часов: к четырем уже заходит шабат. Израильские реалии!..  Денег на такси нет: в последнее время цены у нас резко подскочили, а зарплаты стоят на месте. Из-за этого маленького несоответствия еле заканчиваю месяц. Хорошо еще, что деньги на эту свадьбу отложила  заранее!

Вот я уже на центральной автостанции Тель-Авива. На иврите звучит “Тахана  мерказит”.  Все тут изрядно заплевано и обшарпано — магазины, кафе, киоски, офисы, эскалаторы, лифты, маленькие и большие лестницы и переходы. Полно всяких ненормативных личностей. По ночам –  вообще мрак: если подпадешь  под их плохое настроение,  эти бездомные, наркоманы и продавцы запретного зелья, пьяницы, уголовники, искатели приключений и всяческие маньяки оставят тебя без глаза, без зуба, вообще без жизни! Поэтому местные острословы назвали это место “Тахана омерзит ”. Да уж, отнюдь не Пикадилли…

Пожилой водитель с утомленным лицом с терпением Матери Терезы отвечает на умные вопросы, вроде: «А вы можете сделать мне скидку на билет?»или «А вы точно в Бер-Шеву едете? А  может, в Кирьят-Гат?»

Успела! Плюхнулась в кресло у окна, направила на себя кондиционер, расставила по местам сумки. Теперь можно расслабиться. На минуту закрыла глаза и, кажется, задремала...

— Это место свободно? — я вздрогнула. Ну и голос! Гулкий и страшный, как со дна колодца. Может, я еще сплю? Да нет, вполне реальная огромная улыбка… Не мужик, а злой  ляпсус природы! Длиннющие зубы и уши — лопухи были рассчитаны  Творцом на человека в три раза выше и шире в плечах, но, вероятно, Всевышний перепутал, и теперь незнакомец выглядит, как странная смесь Гуинплена и Квазимодо. К тому же, за  этими зубами, несмотря на их мега- размер,  зияют пустоты, наводящие ужас…

— Да, конечно, садитесь. — А что, я скажу ему "нет"?!

Главное, не воняет. Парфюм его даже приятен, да и вообще ушастый явно не безразличен к своей внешности. Весь в золоте: массивные цепи на шее и запястье, два увесистых перстня на узловатых пальчиках. Это шик многих “русских” тут, претендующих на почетное звание ”новых“. Правда, несоответствие: зубы не в порядке, одежда "юрского периода": жуткая рубаха, брюки с  позапрошлогодней распродажи,  старые стоптанные кроссовки. Не смогла сдержаться, удивленно вытаращилась. Он в секунду перехватил мой взгляд и выдал:

— В наше время мужчинам осталось не много аксессуаров. А раньше были и элегантные трости, и изящные запонки, и курительные трубки...

«Внимателен, как хирург на операции», — пронеслось в голове.

— Трубку и сейчас можно покурить...

— Курить я  бросил. — Лопухи ушей воинственно шевельнулись. Мне стало не по себе, но  на всякий случай улыбнулась.

С полчаса ехали молча, смотрели  в окно. Солнце затягивалось в  облака, как в гигантский дымчатый кокон.

— Тучи сгущаются. — Мой попутчик подозрительно оживился.

— Вы думаете, будет дождь?

— Да не в этом дело... — Он наклонился ко мне и доверительно перешел на “ты". — Видишь что-нибудь особенное?

— Нет... — Вздрогнула я.

— Да, это не всем дано! — Он посмотрел с пренебрежительным сочувствием. — Только тем, кто прошел семь кругов ада, и они его очистили.

— И что вы видите? — Мои глаза прыгнули на лоб. Белая горячка, горячка белая (а может, и другого цвета…) Только этого мне не хватало!

— Поединок добра со злом! — Он изменился в лице, погрознел…

— Вы перепутали, это было на горе Армагеддон, она в северной части Израиля, —  заголосила я почему-то  шепотом.

— Да не об этом речь! Борьба идет за мою бренную душу!.. —Он вскипал, как лава опасного Везувия. Это слуховая галлюцинация? Очень надеюсь…

— Разреши представиться, Серафим Шестикрылов! — между тем  дружелюбно мурлыкнул Гуинплен.

— Анна Гринберг, — оторопело пролепетала  я.

— Враги — это муки совести. А справляться с ними помогают  ангелы. Спасибо им! Шестикрылов поедал меня мутными, но счастливыми глазами. — Я пришел к праведной жизни, как приходят через тернии к звездам. Я на пути к духовному просветлению, и никакая сила меня не свернет!

Я успокоилась. Это не горячка, это человек, вероятно, “хазар ба тшува”. Буквальный перевод с иврита — вернулся к ответу, а на самом деле означает полное и бесповоротное принятие Бога, соблюдение не только заповедей, но и традиций и обрядов. Я на такое не решаюсь: слишком подвержена коварным мирским искушениям. Но в Бога верю, хоть с возрастом и  отошла от таких разговоров: поднимешь тему, но  через пару минут  собеседники вдруг начинают торопиться, многозначительно переглядываясь, или переводят беседу на  идущие “на ура“ темы о шмотках, поездках, еде и подробностях ее переваривания … Поэтому я очень обрадовалась возможности поговорить на духовные темы, сравнить свое отношение к Творцу с позицией собеседника. Да, тут я обогатилась! Попутчик разразился философским монологом о жизни. Он уместно вкраплял в спич элементы своей цветастой биографии и неуместно скрипел зубами. Нет, он не “хазар ба тшува”. Но в течение жизни, проанализировав свои ошибки, пришел к свету! И в тюрьме побывал, и к женам своим и детям относился плохо, и совсем не помогал престарелым больным родителям, и разругался с родственниками... Через пару лет после приезда в Израиль попал в тяжелую аварию, была клиническая смерть, видел ТОТ мир, где   убедился в существовании  Бога…

Голос из колодца звучал завораживающе. Попутчик интересно высказывал интересные мысли. А кое-что запомнилось на всю жизнь! Вот, к примеру.

Бог всех хлещет своим жестким кнутом, но с разной частотой и силой. Кто-то от этого кайфует, кто-то страдает; кто-то глупо сопротивляется. А кого-то это тонизирует...

Жизнь настолько сложна и непредсказуема, что участвовать в ней опасно; лучше лишь наблюдать…

Принятие несовершенства мира как данности — признак зрелости ума. И оно существенно облегчает жизнь. Наш первый враг - выстраивание системы приоритетов. Все должно быть одинаково важным и одинаково второстепенным.

Слишком уж мы в последнее время духовно зажирели и заплыли!

В каких-то вещах мы впервые в этой жизни, а в каких-то — в сто первый раз.

Впечатление, что человечество стало для планеты ЗЕМЛЯ инородным телом: слишком много войн и катастроф!

Новизна подхода, необычность трактовок — ну как тут не проникнуться? Человек  проделал над собой воистину колоссальную работу! В иудаизме раскаявшийся грешник почитаем больше, чем перманентный праведник. Значит, ему должно больше в жизни повезти. Или не должно? На эту волнующую всех и всегда тему - однообразии райских кущ и интересности адовых сковородок - куча анекдотов и всякой другой литературы…  Я так расчувствовалась, что рассказала ему свою теорию человеческих судеб; синтез всего прочитанного и продуманного. Мол, все состоит из потоков энергии, разных по силе заряда, направлению и составу. И эти потоки как-то переплетаются, а каждому из нас предопределена какая-то функция и мы на каком-то этапе жизни должны излучать то-то и то-то. А для этого нужны определенные обстоятельства. Каждому конкретному человеку подходит разное, и  от него ничего не зависит.

— Интересно, а как с родовыми, семейными связями? — он  приблизился и вонзил в меня умный взгляд.

— Я думаю так: поколение воспринимается как одна сплошная энергетическая цепочка, тянущаяся к ГЛАВНОМУ, зависящая от него… — Я  в тысячный раз прочувствовала  сказанное сердцем и каждой клеточкой. Здорово, что он всколыхнул во мне эти чувства!

Пришлось прерваться: несколько сот метров полумертвого замызганного ландшафта — и автобус плавно въехал на автостанцию Бер-Шевы. Позвонили, я полезла за мобильником, замешкалась, вышла из салона последняя. Серафим уже испарился, как и положено настоящему Шестикрылову. Жаль, даже не попрощались...

Анжелка напала на меня уже на пороге:

— Гони письмо! У нас есть максимум 40 минут! Потом убегаю,  куча дел!

Наши родители много лет дружат. Они остались в Ташкенте и пишут нам коллективные письма, посылают  фотографии — не по электронной почте, а живые, в  конверте, со следами слез  и помадными поцелуями…Я везла в кошельке последнее послание.

— Момент! — полезла в сумку.

Кошелька нигде не было…

Никто не шел за мной ни в салоне, ни на станции, а сын Анжелы подрулил к автобусу вплотную. Серафим, сволочь шестикрылая!!! Обида перекрыла горло. Не зря он прислонялся ко мне и глубокомысленно заглядывал в глаза!

Как там было в анекдоте? "Ужас, да. Но не ужас, ужас!" Я выкрутилась: одолжила деньги у Димы, нашего одноклассника из Нетании. Но разве дело — в деньгах? Моральный аспект, Серафимовы проникновенные речи…

Я вспомнила его последнюю фразу: "Жизнь — это цепь знаковых встреч, делающих нас мудрее". Кого-то — мудрее, кого-то — богаче… на один кошелек…

Уважаемый гражданин Шестикрылов! Если проказница-судьба еще когда-нибудь пересечет наши пути, прошу: ничего у меня не крадите! Просто попросите, и я дам сама. Я добрая и, в отличие от Вас, к Богу отношусь серьезно. У меня для встречи с Вами всегда лежат в кошельке триста неприкосновенных шекелей. Я так их и называю: " Фонд Серафима".