Хемингуэй Эрнест

Отец Ника нанял Дика Боултона из индейского поселка распилить бревна. Дик привел с собой сына Эдди и еще одного индейца - Билли Тэйбшо. Все трое пришли из лесу через заднюю калитку. Эдди нес длинную поперечную пилу. Пила раскачивалась у Эдди за спиной и звонко гудела в такт его шагам. Билли Тэйбшо нес большие багры. У Дика под мышкой были три топора.

Он повернулся и затворил за собой калитку. Остальные пошли вперед, к берегу озера, где лежали бревна, занесенные песком.

Бревна эти оторвались от больших плотов, которые пароход "Мэджик" вел на буксире вниз по озеру, к лесопилке. Их вынесло на берег, и если они так и останутся здесь, то "Мэджик" рано или поздно вышлет лодку с плотовщиками, плотовщики разыщут бревна, вобьют в каждое по костылю, выведут их в озеро и соберут в новое звено. Но может случиться и так, что с парохода никто не явится, потому что несколько бревен не стоят тех денег, которые пришлось бы заплатить плотовщикам за работу. А если за бревнами никого не пришлют, они будут валяться полузатопленные и в конце концов сгниют.

Отец Ника решил, что именно так оно и будет, и нанял индейцев из поселка распилить бревна поперечной пилой и наколоть дров для плиты и большого камина.

Дик Боултон обогнул коттедж и спустился к озеру. На берегу лежали четыре больших буковых бревна, почти совсем занесенных песком. Эдди повесил пилу на дерево, ручкой в развилину. Дик положил топоры на мостик. Дик был метис, и многие фермеры, жившие у озера, принимали его за белого. Он был большой лентяй, но если уж брался за работу, то работал как следует. Он вынул из кармана плитку табаку, откусил кусок и сказал что-то Эдди и Билли Тэйбшо на оджибуэйском наречии.

Они воткнули багры в одно из бревен и налегли на них, высвобождая бревно из песка. Они налегли на рукоятки багров всей своей тяжестью Бревно сдвинулось с места. Дик Боултон оглянулся на отца Ника.

- Как я погляжу, док, - сказал он, - порядочно вы накрали.

- Зачем так говорить, Дик! - сказал доктор. - Их же прибило к берегу.

Эдди и Билли Тэйбшо вывернули бревно из-под сырого песка и покатили его к воде.

- Толкай, толкай! - крикнул им Дик Боултон.

- Зачем это? - спросил доктор.

- Надо обмыть его. Счистить песок, а то пилу испортишь. Я хочу посмотреть, чье это бревно, - сказал Дик.

Бревно плескалось в воде. Взмокшие от натуги Эдди и Билли Тэйбшо стояли, опершись на свои багры. Дик опустился на колени и стал искать отметку, которую дровосек ставит на конце бревна.

- Уайт и Макнелли, - сказал он, поднимаясь и стряхивая песок с колен.

Доктору стало не по себе.

- Тогда не будем его распиливать, - сказал он коротко.

- А вы не обижайтесь, док, - сказал Боултон. - Зачем обижаться? Мне-то не все равно, у кого вы украли? Меня это не касается.

- Если ты считаешь, что бревна краденые, не трогай их. Забирай свои инструменты и уходи, - сказал доктор. Он весь покраснел.

- Чего это вы вдруг заторопились, док? - сказал Боултон. Он выплюнул табачную жижу на бревно. Плевок поплыл по воде, становясь все прозрачнее и прозрачнее. - Вам не хуже моего известно, что бревна краденые. Только меня это не касается.

- Хорошо. Если ты считаешь, что бревна краденые, забирай свое добро и проваливай.

- Ну, док...

- Забирай свое добро и проваливай!

- Послушайте, док...

- Если ты еще раз скажешь "док", я тебе все зубы вышибу.

- А вот не вышибете, док.

Дик Боултон посмотрел на доктора. Дик был громадного роста и прекрасно знал это. Он любил затевать драки. Сейчас Дик был чрезвычайно доволен собой. Эдди и Билли Тэйбшо стояли, опираясь на багры, и смотрели на доктора. Доктор пожевывал бородку и смотрел на Дика Боултона. Потом он повернулся и зашагал вверх по холму, к коттеджу. Даже по спине было видно, как он рассержен. Индейцы смотрели ему вслед до тех пор, пока он не вошел в коттедж.

Дик сказал что-то на оджибуэйском наречии. Эдди рассмеялся, но Билли Тайбшо сохранил серьезный вид. От ссоры с доктором его бросило в жар, хотя он не понимал по-английски. Он был толстяк, с редкими, как у китайца, усами. Он поднял багры на плечо. Дик взял все три топора, а Эдди снял пилу с дерева. Они прошли мимо коттеджа и вышли через заднюю калитку в лес. Дик оставил калитку открытой. Билли Тэйбшо вернулся и притворил ее. Все трое скрылись в лесу.

Сев на кровать у себя в комнате, доктор увидел на полу около стола груду медицинских журналов. Бандероли с них еще не были сорваны. Это рассердило его.

- А ты не пойдешь больше работать, милый? - спросила его жена, лежавшая в соседней комнате, где шторы были опущены.

- Нет.

- Что-нибудь случилось?

- Я поссорился с Диком Боултоном.

- О-о! - сказала его жена. - Надеюсь, ты не вышел из себя, Генри?

- Нет, - сказал доктор.

- Помни, тот, кто смиряет дух свой, сильнее того, кто покоряет города, - сказала его жена. Она была членом Общества христианской науки. В полутемной комнате, на столике около кровати, у нее лежала Библия, книга "Наука и здоровье" и журнал "Христианская наука".

Муж промолчал. Он сидел на кровати и чистил ружье. Он набил магазин тяжелыми желтыми патронами и вытряхнул их обратно. Они рассыпались по кровати.

- Генри! - окликнула его жена. Потом, подождав немного: - Генри!

- Да? - сказал доктор.

- Ты чем-нибудь рассердил Боултона?

- Нет, - сказал доктор.

- А что у вас произошло, милый?

- Ничего особенного.

- Скажи мне. Генри. От меня ничего не надо скрывать. Что у вас произошло?

- Дик должен мне много денег за то, что я вылечил его жену от воспаления легких, и, вероятно, затеял ссору, чтобы не отрабатывать долга.

Его жена молчала. Доктор тщательно вытер ружье тряпкой. Он заложил патроны обратно в магазин. Он сидел, опустив ружье на колени. Он очень дорожил им. Из полутемной комнаты до него снова донесся голос жены:

- Милый, я не думаю, я просто не допускаю мысли, что кто-нибудь способен на такой поступок.

- Да? - сказал доктор.

- Да. Я не могу поверить, что такое можно сделать намеренно.

Доктор поднялся и поставил ружье в угол за шкафом.

- Ты уходишь, милый? - спросила его жена.

- Пойду прогуляюсь, - сказал доктор.

- Если увидишь Ника, милый, скажи ему, что мама зовет его.

Доктор вышел на крыльцо. Дверь за ним захлопнулась со стуком. Он услышал, как жена вздохнула, когда хлопнула дверь.

- Прости, - сказал он, подойдя к окну с опущенной шторой.

- Ничего, милый, - сказала она.

Он открыл калитку и пошел по жаре к пихтовому лесу. В лесу было прохладно даже в такой жаркий день. Он увидел Ника, который сидел, прислонившись к дереву, и читал.

- Пойди к маме, ты ей зачем-то нужен.

- А я хочу с тобой, - сказал Ник.

Отец посмотрел на него.

- Ну что ж, пойдем, - сказал он. - Дай книгу, я ее суну в карман.

- Папа, а я знаю, где есть черные белки, - сказал Ник.

- Ну что ж, - сказал отец. - Пойдем посмотрим.

Мы попали в какой-то сад в Монсе. Бакли вернулся со своим патрулем с того берега реки. Первый немец, которого мне пришлось увидеть, перелезал через садовую ограду. Мы дождались, когда он перекинет ногу на нашу сторону, и ухлопали его. На нем была пропасть всякой амуниции. Он разинул рот от удивления и свалился в сад. Потом через ограду в другом месте стали перелезать еще трое. Мы их тоже подстрелили. Они все так появлялись.