Автор рецензии, судья: Юрий Лопотецкий Поговорим о жизни? Автор: Зоря Владимир Произведение: «Демоны и ангелы» Автор: Батлер Ольга Произведение: «Асгарэль»

Литература? Ну а что литература? Оба финалиста находятся на таком уровне технологии «текстопроизводства», что обсуждать степень профессионализма не вижу смысла, а давать какие-либо советы по расстановке запятых — и вовсе глупо. Авторам финала известны почти все техники и приёмы, хорошо заточены методы и способы, отработаны до автоматизма средства и варианты, а если что-то где-то и не так, то это вопрос уже чисто технический, требующий всего лишь времени на самостоятельную доработку — нежели предмет для методологического публичного рассмотрения. Единственные сомнения — относительно жанровой принадлежности. Но изнурительные поиски новелл в этом сезоне я давно прекратил, и опустил в отчаянии руки уже в одной восьмой финала, окончательно закрыв вопрос о жанре: чёрт с ней, с неподдающейся новеллой, лишь бы писали без орфографических ошибок и смотрели значение слова перед тем, как вставить в текст…

То есть сегодня есть предложение на время забыть про литературу и немого поговорить о жизни.

А в жизни мы имеем коммерциализацию сознания, рост негатива на экране, в книгах и на улице, засилье рекламы, полную, вплоть до бесконтрольности и анархии свободу творчества, размывание русской ментальности под наплывом чуждых нам ценностей. Как следствие, развенчан культ активиста и борца, утрачена инициатива, а на смену активной позиции стремительно идёт вера в чудеса и инфантилизм — как в обществе, так и творчестве. И в литературе в том числе.

Если кому непонятно, или тошно от пропагандистских штампов, поясню на примерах. Раньше читатели воспитывались на «Повести о настоящем человеке», «Двух капитанах» и величайшем образчике оптимизма — «Как закалялась сталь». Книге, которую нашёл в себе силы написать прикованный к постели человек, не утративший силы духа.

Сегодня воспитывают на властелинах колец, Бэтменах, вампирах и Гарри Потере. Что? Нет, не надо бросать в меня камни. Я, конечно же, считаю первое и последнее из перечисленного — величайшими находками человечества. Но их не должно быть так много. И они не имеют права становиться такими всеобъемлющими в нашем сознании. Почему? Да потому что вместо веры в собственные силы мы успешно осваиваем веру в волшебную палочку.

И пока одни пишут про работу над собой, когда даже в самой чёрствой душе обнаруживаются ростки добра, другие сочиняют про чудесное избавление от грязи и жестокости по мановению крыла заскучавшего ангела.

Почувствуйте, как говорится, разницу.

Ну что ж… Спросим сами себя: «Для кого мы пишем?» Разве не для тех, кто придёт на смену? Что мы в них заложим? И какие они будут? Волевые или инфантильные?

Давайте разбудим в них человека. Вместо того чтобы уводить в мистические дали.

***

Конечно, многие пожмут плечами: «Какой воспитательный эффект? При чём здесь это? Мы оцениваем литературное произведение. Всего лишь — текст. Смотри на жизнь проще». Отвечу примером. Реклама пива по телевизору — всего лишь экранизация сценария. Который тоже — текст. Но десять лет такой рекламы привели к формированию целого поколения, которое характеризуется асоциальным поведением. Пьют на детских площадках, пьют при детях, пьют мамочки, пьют открыто, пьют, не стыдясь.

Всего лишь текст…

Всего лишь текст, за десять лет успешно совершивший в общественном сознании подмену: «Публично сосать из банки не только не стыдно, но и даже круто!» По моему мнению, текст, приходя к человеку, что-то в нём меняет. Если текстов приходит много, или если они сильны, то они меняют человека сильнее, раз за разом выстраивая новое мировоззрение. Иначе говоря, писатель транслирует в сознание читающего свой мир.

А теперь посмотрим, какие миры созданы у наших финалистов. При внимательном, чуть более глубоком, нежели обычный обзор, анализе, мы обнаруживаем удивительные вещи.

Миры Ольги Батлер наполнены плохими, или очень плохими людьми. Иногда в её мирах встречаются «полуположительные» персонажи, созданные, как правило, для построения основной сюжетной линии. Но все остальные — то есть все, помимо главного героя — сплошь негодяи. Причём законченные, в полном смысле слова, негодяи: в их душах не происходит движения, не ведётся никакой борьбы: она закончилась, не начавшись. Там фиксированное, неизменное, абсолютное зло. Затхлый, наполненный смердящими нечистотами инфернальный мир заселён матерящейся пьянью, шлюхами, ворами, жлобьём, садистами, и прочим ущербным людом, у которого, помимо прочего, постоянные медицинские проблемы. Да и сами сюжеты живут в довольно узком и специфическом диапазоне от больниц общего профиля до домов престарелых с промежуточной остановкой в психушках.

То есть в мирах Батлер всё плохо, а чтобы что-то исправилось, требуется вмешательство сияющего шара.

Миры Владимира Зори наполнены обычными людьми. Они не плохие и не хорошие — именно, как и бывает в реальной жизни. Ибо в реальной жизни в каждом из нас понамешано и плохого и хорошего. Герои Зори сомневаются, ищут, копаются в душе. Они меняются. Плохие поступки сменяются хорошими, и наоборот. Поступив плохо, его герои испытывают сомнения. То есть работают над собой. Получается, в мирах Владимира Зори нет ничего законченного? Получается, есть надежда на изменение к лучшему? Получается — всё спасение в руках самого человека, а не в сияющем шаре? Послушайте… а не так ли и происходит на самом деле?

Разве не реалистичен эпизод с девчонкой-сиротой, которую главный герой встречает на рынке? Девочка из детдома. Ей и надеть-то особо нечего, и кушает, вероятно, не досыта, но что притягивает её в торговых рядах? Что? Что, если принять во внимание, что в каждой девчушке живёт маленькая женщина? Полуголодная, она прилипает к духам:

— Тётя, можно духи понюхать?

— А ну, иди, гуляй отсюда!

И, когда читателю кажется, что всё очень плохо, находится неожиданный выход:

— Анжела, у меня «Кензо» открытый есть, пусть подойдет, — разрядила обстановку продавщица соседнего ларька.

«Стриженая «под мальчика» дурнушка вдыхала аромат с открытым ртом, будто хотела насытиться им на всю жизнь. Поглядела счастливыми глазами на Демона, сделала еще один глубокий вдох и отдала коробку хозяйке. Теперь она знала, как пахнет красота».

Для меня этот эпизод ключевой не только в текущем обсуждении. Это принципиальный момент для всей прозы Владимира Зори: даже в самых нечеловеческих условиях, которые создаются в тяжелейшие годы на изломе эпох и государств — находятся ростки добра.

И надежды.

***

Подытоживая, повторюсь: и пока одни пишут правду про работу над собой, когда даже в самой чёрствой душе обнаруживаются ростки добра, другие сочиняют пасквили на всё человечество — про чудесное избавление по воле заскучавшего солнечного зайчика.