Автор рецензии, судья: Инна Ходас Прохладное журчание

Полуфинал, Поединок "B", раунд 1

Автор: Галина Димитрова
Произведение: «Итальянская рапсодия»

Автор: Елена Подобед
Произведение: «Колодец»

Димитрова Галина, Итальянская рапсодия

«Итальянская рапсодия» написана будто с акцентом. Читается, словно переводная. Наверное, трудно вжиться в образ чужестранный, чужеродный. Возможно, итальянский образ жизни двух подростков непонятен. Но этот перевод с итальянского мужского вышел оторванным от реальности. Итальянец редко так изнежен. У него вряд ли разболится голова от Кьянти. И в юнги нынче принимают в любом возрасте. Потому, как читатель-путешественник, не верю. Но не буду спорить, такова задумка автора. Я задумке не судья.

Однако кажется, написано по конкурсному заданию. Это умягчает жёсткость сердца. Писать на заданную тему всегда сложнее, чем рассказать, что на душу легло. Известная история. Но и если держать перед глазами картину, то… всё немножко будто бы дрожит. Плёнка, что ли, этого фильма (а из новеллы вполне мог бы получиться неплохой сценарий) многократно надорвана – оттого картинки расплываются и речь плохо слышна. Так часто мы допридумываем то, что не дослышали. Но тут что-то явно не дописано. Возможно, это мог быть разговор в поезде или автобусе, а то и в самолёте. Будь это своего рода исповедь мужчины перед случайной попутчицей, которая всё это нам и поведала, тогда, возможно, и «речевые сладости», свойственные девочкам, были бы оправданы.

Криминальная романтика – не в счёт.

Подобед Елена, Колодец

В этот колодец мы уже заглядывали. Но открываем, словно заново. Опять это прохладное журчание. Так звучит многократно пережитое воспоминание. Так отзывается в душе смирение перед тем, что ты не в силах изменить. Но есть вещи, которые ты готов таскать с собой всю жизнь. И есть события, которые, однажды поменяв её, больше не повторяются. Вот голос. Всплеск испуга, вызывающий падение – и крест, перечеркнувший линию судьбы. Всё в жизни может стать символикой и всё – подсказкой к тайне. И всё оставшееся время можно провести в разгадывании. Перечитывании. Пересматривании. Перепросмотр новеллы доставляет удовольствие не меньшее, чем первое знакомство. Написанная по заданию, она окутывает мистическим флёром и растворяется колокольчатым мартовским смехом в вечном журчании ручья. Мрачноватый сюжет лёгкостью повествования превращён в светлую фантазию. То ли явь, то ли мираж, то ли грёзы лишённого подвижности одиночества – образ девушки у ручья. Йохан словно зазеркальное существование имеет. И невольная опечатка его имени «Ойхан» удерживает зеркало в пол-оборота. Там, в этом зеркале колодца, нам видятся перипетии жизни его, будто наизнанку вывернутые. Он испытал сполна судьбу. Он принял вызов искушения и получил возмездие. Должок остался. Долг этот и вымучил уже, но и удерживает в этом мире. И Марта – не то спасительное отрезвление, не то проклятие. Раз в год, как колокол, напоминание. И подведение итогов. Всё остальное время ростовщик быть может занят антиквариатом.