Автор рецензии, судья: Петр Вакс Любовь и ее хроническая недостаточность

1/8 финала, Поединок "C", раунд 2

Автор: Зеро Инкогнито
Название произведения: Самый любимый мужчина

Автор: Корзун Светлана
Название произведения: Мёртвый ветер

Оба рассказа о любви. Первый – о любви девушки к взрослому отцу. Второй – о нехватке любви, точнее об обиде взрослого мужика на родителей за «недолюбленность» в детстве. Очень разные тексты, хотя это понятно: любовь тоже бывает разной, даже если это любовь к родителям. Но и рассказать о ней можно по-разному.

Итак, первый текст, «Самый любимый мужчина» Зеро Инкогнито. Мари любит папу, и автор говорит об этом ее устами очень наивно, в стиле школьного сочинения. Возможно, этот стиль выбран специально, хотя мне кажется, что наивность, юность и всяческую девичью неиспорченность можно было показать и иначе.

Мать бросила Мари, когда она была совсем крошкой, отец вырастил ее. Она все время повторяет, что папа – ее самый любимый мужчина. Задумывается о том, что в его жизни могла бы быть женщина, что ради дочери он «задвинул свою жизнь на второй план» – но ничего при этом не делает, ограничивается размышлениями. Сама она влюблена в парня, но боится себе в этом признаться. Рассказ заканчивается все-таки свадьбой Мари и этого парня. И в последнем маленьком абзаце вдруг появляется женщина отца – «милая, обаятельная». Вот и все.

Рассказ течет как речка, плавно, без усилий, ничем не цепляя, не притягивая внимания. Кроме разговоров и свадьбы, в нем почти ничего не происходит. Он светлый, приятный как сказка – и, как сказке, ему не очень веришь. Все милые и обаятельные, правильные и воспитанные. То есть живых людей, состоящих из плоти и крови, из характеров и амбиций – я не увидел. При этом отмечаю способность автора достоверно, без лишних слов описывать места действия и персонажей, тут придраться не к чему.

Собственно, я не очень понял, что именно автор хочет мне рассказать. Да, девушка любит папу – и что такого? Ее бросила мать – и это бывает. Она влюблена, выходит замуж... Рад за нее. Папа приходит со своей женщиной – вот! Тут бы и конфликту появиться, ревности, но Мари просто находит ее «милой». А тут и текст закончился.

Возможно, я слишком зациклен на трехходовке «завязка – конфликт – развязка», на том, что у героев должны быть какие-то препятствия, чтобы их характер раскрывался в преодолении, чтобы их желания постоянно наталкивались на невозможность осуществления... и тому подобных конструкциях. Существует хорошая проза и без таких конструкций, понимаю. Но в данном случае мне чего-то не хватает. Скорее всего, действия: картинка слишком статична. Я бы даже сказал, пасторальна. Тем не менее, повторяю, написано неплохо, умело.

Второй текст, «Мёртвый ветер», в статичности не обвинишь. В нем все в движении, в конфликтах, прямо сердце радуется. Только почему-то в моей голове этот текст рассыпался на ничем не скрепленные лоскутки. Может быть, потому что эпизоды хаотично мелькали, подобно клипам в рекламных роликах. Вот персонажи в постели, готовые к сексу, но ничего не происходит; вот краткий пересказ жизни Феди по прозвищу Феллини (он режиссер) – он ни к кому надолго не привязывается, женился по рассеянности, едва заметил, что у него родился сын и полюбить его не то что успел – даже не догадался. Зато Федя способен вцепиться мертвой хваткой в некоего художника Перегрина, чтобы проникнуть в его жизнь. Подсказки он находит в его картинах, каждое полотно – это шифровка, которую Федя почему-то обязан разгадать. И он разгадывает: «его в детстве тоже недолюбили», как и самого героя. Родители были заняты своим творчеством, а не им, Федей... Вот он в библиотеке, вот опять с первой любовницей и ссорится с ней, вот снова в библиотеке, вот приехал в ДК за сыном...

Что я хочу сказать: запутываешься во всех этих Люськах, Изях, Перегрине, Ольге Викторовне, Анне Палне, Ангелине, бабе Мане... Кто они все, что делают, кем друг другу приходятся? Я разобрался в этом с третьего-четвертого прочтения. Когда разберешься, все понятно, конечно. И все же не стоит на читателя сразу обрушивать такое количество персонажей, лучше постепенно. Во всяком случае – на меня. Не успеваю. Хочу понимать все с первого прочтения.

Нам подробно и, должен признать, мастерски показывают, как Феде не хватает понимания. Ему кажется, что его не любят потому, что он никто. Вот и Перегрин так рвал жилы, чтобы достигнуть признания – для чего? Потому что тогда его полюбят! В сущности, Федя потому так рассеян, что занят исключительно собой и своими переживаниями. Он лелеет обиду на родителей, которые его якобы не любили, и лишь это его волнует в жизни. Он даже не понял, что сам поступил еще хуже, чем они – забыл о сыне. Концовка рассказа: он все-таки приходит к сыну, но не сам, а по подсказке знакомой бабки.

Несмотря на некоторую путаницу, рассказ меня цепляет намного сильнее первого. Хочется дать этому Феде по голове и сказать: дурак, пока ты барахтаешься в своих соплях по поводу того как тебя родители ах не любили, ты точно так же ранишь своего сынка. И весь из себя страдаешь, и ищешь такое же страдание в картинах чужого тебе художника, вместо того, чтобы пойти и просто любить свою родную кровь, быть с ним рядом. Если, конечно, ты на это способен.

Увы, подозреваю, что неспособен, хотя концовка дает надежду. Моя читательская версия заключается в том, что родители Федора как раз его любили, просто не показывали этого, потому что были заняты творчеством. А обязательно ли это, чтобы папа с мамой над тобой сюсюкали, руководили твоей жизнью, все время контролировали? Или лучше, чтобы они состоялись как личности? Неужели недостаточно простого знания, что они есть где-то неподалеку? Мне кажется, герой так и не понял своего везения: ему не мешали взрослеть, к тому же еще и любовью к искусству заразили.

В общем, понятно, что второму рассказу я отдаю чуть большее количество баллов – именно за то, что он заставил меня сопереживать, да и написано, энергичным, современным, четким языком. И я даже не стану придираться по мелочам, хотя поверьте, нашел бы к чему. Например, к названию.