Автор рецензии, судья: Галина Мальцева Добрая фея и дьявольский сценарист

1/16 финала, группа G, раунд 1

Автор: Александр Киселёв
Произведение: «Из оттуда с любовью»

Автор:  Алла Войцеховская 
Произведение: «Дьявольский сценарий»

Добрая фея и дьявольский сценарист

Александр Киселёв, «Из оттуда с любовью»

Как трудно писать обзор на рассказ, в котором нравится всё. И авторская интонация, и лёгкость языка, идея, чудесный юмор, сюжет, его объёмность и подтекст…
Автор не боится смещения жанров, тесно переплетая сказку с реальностью, трагичное с комичным. Никаких швов при этом не видно, Александр — мастер тонкого кроя. В какой-то момент показалось, что ещё немного, и автор перейдёт некую грань, за которой всё рухнет, а кусочки такой разной ткани всё-таки расползутся. Но нет, не случилось, пара стежков — и  всё отлично «сидит».

Так называемые драматургические «повороты» — из сказки в лагерный быт, из лагеря — на болото, превращения из золушки — в зэчку, а из зэчки в лягушку, всякий раз заставали врасплох. Невозможно было предсказать следующее письмо тётушке, а уж чего стоит последний поворот… Очаровательная, несуразная героиня-оптимистка с её мудрой тётушкой-феей просто незабываемы!

Вкус не изменил автору ни на минуту, и я сомневаюсь, что автор когда-нибудь сможет изменить ему.  

«Тетушка, я все-таки счастливая. Меня не расстреляли».

Не удержалась от цитаты, но надо остановиться — иначе процитирую всю новеллу.

Алла Войцеховская, «Дьявольский сценарий»

Да… Вот только пожаловалась, как трудно писать обзор на рассказ, в котором всё нравится. А теперь подыскиваю слова, чтобы рецензия на эту новеллу не выглядела обидной. Но боюсь, будет выглядеть именно так, поэтому заранее обращаюсь к автору: пусть всё нижесказанное будет только одним из мнений, на которое можно не обращать никакого внимания.

В подобных случаях выбор не велик: или не говорить ничего, или уж говорить всё. Права молчать у меня, увы, нет, поэтому начну.

«Что-то такое необыкновенное привлекло её женское начало в этом Генри…»

Эта фраза, правда, из середины, но она отражает суть, стиль и сюжет новеллы особенно ярко.

Автор пишет бойко, без видимых усилий, хотя этот тот самый случай, когда небрежность при работе с текстом и необходимость кропотливого труда над ним буквально режут глаз. Не стану говорить о лишних запятых, количество которых не позволяет принять их за опечатки (это — к корректору). Ненужные «какой-то» и «почему-то» при желании тоже можно вычистить. Мысли героини регулярно оформляются как прямая речь — и это поправимо, хотя на впечатление от новеллы, конечно, влияет. Но придётся пройтись вместе с автором по тексту,  чтобы показать общее «состояние дел».

«Глупейшая мелодрама, в которой лучшая подруга главной героини неожиданно погибает почти в самом начале фильма, а главная героиня  неожиданно влюбляется в  бой-френда своей погибшей подруги, который  неожиданно появляется в её жизни, а затем также неожиданно становится сказочно богатым…»

Четыре слова «неожиданно» в одном предложении… Возможно, так и было задумано, чтобы показать сарказм героини по поводу сюжета фильма, но выглядит всё равно неудачно.

«Таксист отсчитал сдачу, оставив себе приличные «чаевые» и, хлопнув дверцей, оставил Эмму одну стоять у подъезда дома с огромными сумками»

— Пора научиться ставить на место всех! Иметь при себе мелкие деньги, отсчитывать купюры точно по счётам и по счётчикам, как-то заставить себя уважать!»
(кстати, без слова «стоять» фраза выглядела бы лучше).

Вопрос: с кем разговаривает героиня? И какую смысловую нагрузку несёт эта реплика про счёты, счётчики и желание себя уважать?

«Эмма поискала в кармане ключи от квартиры и попыталась поднять самую большую сумку,  жутко тяжёлая.

— Хотите, помогу?

Незнакомый голос принадлежал приятному молодому мужчине с аккуратной стрижкой и чистой обувью…

…

— Хочу.

Эмма улыбнулась своей очаровательной улыбкой, и уже через пять минут тяжёлые сумки мирно покоились в прихожей, а милый мужчина, по имени Генри, ждал свою чашечку ароматного кофе в удобном кресле светлой гостиной Эммы»

Итак, героиня уже стоит перед дверью квартиры, осталось только её открыть и перенести за порог сумки. За спиной появляется приятный мужчина и предлагает помощь в преодолении этого самого порога. За такую невероятную услугу, о которой потом Эмма будет вспоминать и бесконечно благодарить, незнакомец (грабитель? насильник? мошенник? торговец?) будет тут же впущен в дом к молодой одинокой женщине и усажен в удобное кресло в ожидании кофе.

Может быть, героиня — просто наивная дурочка? Однако, Эмма претендует на интеллект: она знает слово «преференции» (хотя употребляет его с неуместной претензией и «не в кассу»), а «сотня каналов кабельного телевидения» раздражает её «своей невнятностью и непрофессионализмом вещания».

Или дело в обидевшем её таксисте, нагло присвоившем сдачу? Похоже, раньше Эмме все только хамили, вот и поразил её прямо в сердце первый вежливый человек на земле.

Кстати, вот этот, намеренно выпущенный мною абзац про «преференции».

«Незнакомый голос принадлежал приятному молодому мужчине с аккуратной стрижкой и чистой обувью.

Он как будто знал о её особенных преференциях в подобных знакомствах на улице и очень хорошо подготовился…»

Я так и не поняла, в чём состояли, собственно, эти преференции, и как именно «очень хорошо подготовился» молодой человек  — сделав аккуратную стрижку и почистив обувь? Довольно скромные «преференции»… Не говоря уже о том, что фраза про «подобные знакомства на улице» наводит на мысль: мужчину-то впустили не столько из благодарности… А ежели был бы лохмат да обувь не чищена?

Кстати, про свою подругу Эмма презрительно замечает:

«Марта не была неприступной крепостью».

Ага, кто бы говорил. Второе же посещение молодым человеком её незапертой квартиры закончится…

«Эмма не смогла удержаться и слегка обняла его за плечи. Он уверенно подхватил её на руки и понёс к дивану».

Факт есть факт, и таксист с сумками тут уже ни при чём. Но это будет пару часов (и страниц) спустя. А пока героиня всё ещё выдаёт житейские мудрости и претендует на человека, которому «сложно влюбиться»:

«Обычно, мужчины с такой приятной наружностью оказываются на поверку жуткими снобами, занудами, эгоистами и моралистами. Хорошо, если не всем и сразу одновременно…»

Что, и впрямь? Надо же… теперь буду знать.

Героиня «неожиданно приятно удивлена», что так запросто впущенный в дом Генри оказывается не таким, как обычно бывают люди с его внешностью. Видимо, её «преференции» не дружат с её же жизненным опытом. Или в тексте что-то не так с логикой.

Заставить свою героиню нести подобную глубокомысленную чепуху можно только в одном случае — если автор и сам её высмеивает. Но тогда и читатель не станет относиться к Эмме серьёзно. А мне всё-таки думается, что рассказ не задумывался, как сатирический, здесь предполагалась некая драматургия.

Сколько бы ни употребляла героиня умных слов наедине с собой, работает это только на образ недалёкой гламурной дамочки с претензией на светскость. Например, героиню приятно поражает, что молодой человек (не постеснявшийся, замечу, выпить кофе в чужом доме), настолько скромен, что даже телефончика не попросил. Но затем на Эмму нисходит откровение:

«— В конце концов, он знает, где меня можно найти!»

И с этим трудно не согласиться.

«Эмма набрала тёплой воды в ванную и отдыхала теперь в ароматной пене, пребывая почему-то  в самом замечательном расположении духа».

Действительно, почему бы ей пребывать в таком замечательном расположении духа? Оставим это, как неразрешимую загадку.

«Эмма, слегка взбодрённая кофе и омытая водой, прилегла поверх покрывала и отдыхала «душой и телом» в своей любимой постели».

Так поверх покрывала она прилегла, «омытая водой», или всё-таки в постель?

Далее следует моя любимая фраза про «её женское начало» — пропускаем, как и реплику про мужчин, которых героиня «знает как облупленных, всё их нутро видит насквозь…», иначе мне придётся решать, чья это лексика — героини или автора. Надеюсь, всё-таки первое.

Читаем сильно (очень сильно) затянутое повествование, содержащее кучу действий:  включение телефона, попытки дозвониться Марте, приготовление ужина, постоянное возвращение в мыслях к своему уже «родному и близкому» незнакомцу, смс-ки, снова ужин, «креативный» салат и творческий подход, ноутбук, «Фэйсбук», электронную почту и опять сервировку ужина, и переходим к развязке, то есть, собственно, к сюжету.

Письмо от Марты содержит имя «Генри», но героине (как и написала зачем-то Марта), это ни о чём не говорит. Читателю это сказало бы всё прямо сейчас, если бы он не «расколол» сюжет ещё раньше, на первых же строчках. Упомянув подругу и её жениха, а затем, «чтобы никто не догадался», показав по ТВ аварию, автор не может всерьёз рассчитывать, что читатель будет долго и с интересом следить за размышлениями героини, недоумевая вместе с ней, «а где же Марта».

Признаюсь, элемент неожиданности в сюжете для меня всё-таки был. То, что замечательный Генри оказался тем самым дьявольским сценаристом, я и предположить не могла. 

С Генри теперь всё ясно, но я всё равно ничего не могу понять с Эммой. Гибель подруги — любимой подруги с отрытым взглядом, искренностью и душевностью — не слишком подействовала на нашу дамочку. Героиня поражена совпадением, сознаёт дьявольскую задумку своего «идеального» Генри, но и только. Дальше в планах — «красное платье от Валентино», причёска, лёгкий макияж и казино. Я так и не смогла найти ответ на вопрос: а что заставляет её выполнять этот дьявольский сценарий, не сделав ни единой попытки вырваться из его рамок? Не слишком убедительная влюблённость с первого взгляда? Когда сама Эмма рассуждает про свою встречу с Генри: «Этого мало, но… может быть, они ещё встретятся», любезности и обаяния Генри пока недостаточно, чтобы уверенно считать себя влюблённой, но их почему-то хватает, чтобы, забыв про погубленную подругу, броситься с ним во все тяжкие?

Героиня уже предстаёт не глупой и легкомысленной, а гнусной и отвратительной. Или она зомбирована? Кем она вообще задумана изначально?  

Нет-нет, всё правильно, героиня может быть любой — смешной, напыщенной, морально неустойчивой, вызывать раздражение, злость и неприятие. Но её надо понимать, даже в её злодействе, если оно есть. Должна быть внутренняя логика персонажа. По крайней мере, у меня понимание этой логики после прочтения новеллы напрочь отсутствует. Как и понимание главной её мысли. Возможно, только у меня.

Может быть, эта мысль здесь? «Лучший дьявольский сценарий, воплощённый  в реальную жизнь  алчного мира…»

В чём же он состоял, этот сценарий? Некий Генри-Мефистофель сочиняет сюжет для фильма, в котором играет актриса Эмма. А потом устраивает так, что в жизни Эммы происходит тот самый сценарий, а Генри в нём главный герой. Ради этого ему, очевидно, понадобилось приложить свою мистическую силу и погубить подругу героини, хотя, судя по Эмме, и живая Марта не сильно бы ей помешала «зажечь свечи» и отправиться с ним в казино.

В чём состоит грандиозность этого замысла, чем он заслуживает эпитета «лучшего» — за все тысячелетия «реальной жизни алчного мира»?

А про рассказ думаю (и надеюсь), что он всё-таки не лучший из всех произведений этого автора. Очень трудно писать по заданию в ограниченные сроки, вот это я отлично понимаю. К сожалению, ничего не могу сделать — раунд есть раунд, а за выполненное задание автор, к тому же, получит дополнительный балл. При всем уважении к Алле, могу отдать ей только десять своих — за элемент неожиданности в сюжете.